Не знаю, как историкам и антропологам, а Марине Колдобской эта версия определенно близка. В ее новом проекте «Дорога на Юг» нарратив сведен до минимума. Простая радость изображения отодвигает на задний план сомнительное удовольствие интерпретаций.
На выставке взгляд зрителя устремляется в праисторию, к праискусству. Он утыкается в разнокалиберную мебель, поверхность которой проросла буйными знаками-ребусами. Столы, стулья, чемоданы, шкафы расцветают дикарским черно-белым или красным орнаментом, в сплетениях которого затевается разговор о главном — еда, власть, природа, погода. Любовь.
Речь идет не о критике культуры или апологии наивности. В шкафах, стульях, столах бесполезно искать какой-нибудь социальный подтекст. Никакой, пусть и очень ожидаемой политики. Это украшение пещеры, в которой живет автор.
Шествие по «Дороге на Юг» — это паломничество к корням, движение в обратном хронологическом порядке, в Африку, откуда, как говорят, произошло заселение Земли. Это попытка перенести в хитроумное, высокомерное, многозначительное, погруженное в себя современное искусство непонятную простоту и радость архаики.
Особенно занятно, что это искусство родом из Петербурга, от которого по инерции ждут мрачности, ностальгии, желчности, обиды, повторения пройденного.
Юг у северных жителей всегда ассоциируется с отпуском, отдыхом. Минутным счастьем. Проект Колдобской — отдых от томительного груза культурной памяти, в надежде найти счастье навсегда.
Александр Дашевский