Таракан – священный зверь русской поэзии. Маленькая, гадкая, вездесущая, неистребимая тварь. Многомиллионная армия, и каждый, кто хрустит под каблуком – личность. Иногда он вырастает до исполинских размеров и правит миром. Что-то он знает о жизни и смерти, чего не знает мы. Как ни странно, Таракан – это всегда о власти.
Традицию начал Федор Достоевский в стихах капитана Лебядкина из романа Бесы (1872):
«Жил на свете таракан,
Таракан от детства,
Он потом попал в стакан
Полный мухоедства».
Объяснить смысл полоумный герой не мог, но стихотворение стало камертоном русской абсурдистской поэзии 20го века.
«Таракан сидит в стакане
Ножку рыжую сосет,
Он попался, он в капкане,
И теперь он казни ждет».
Тему подхватил Николай Олейников, лидер группы ОБЕРИУ, беспощадный и циничный остроумец. Его таракан — жертва варварского эксперимента, на вид научного, на самом деле садистского:
Сто четыре инструмента,
Рвут на части пациента,
От увечий и от ран,
Помирает Таракан.
Эксперимент бессмыслен – потому что такова жизнь.
«Его глазки голубые
Будет дождик поливать.
Его косточки сухие
Будет курица клевать».
Олейников, коммунист и редактор детского пропагандистского журнала, сам пал жертвой революционного эксперимента – он был расстрелян в ходе сталинских репрессий в 37м году.
Курица (в окончательном варианте – воробей) заклевала и предыдущего таракана, героя детской поэмы Корнея Чуковского «Тараканище» (1922). Тут наш герой устрашает:
«Вот и стал Таракан победителем,
И лесов и полей повелителем.
Покорилися звери усатому —
Чтоб ему провалиться, проклятому!»
Эти детские стишки вызвали недетский гнев Троцкого. Поколения русских интеллигентов верили, что Таракан написан гораздо позднее – про усатого Сталина (которому стишок как раз нравился).
Через десяток лет «Тараканище» откликнулся строчкой Мандельштама (1933):
«Тараканьи смеются усища и сияют его голенища»
Это уж точно про Сталина, и за нее поэт заплатил жизнью.
Классик концептуальной поэзии Дмитрий Пригов создал целый поэтический цикл «Тараканомахия». Его таракан – явление хтонических сил, равноправное человеку и ведущее с ним смертный бой, в котором никому не будет победы.
Как намеренный уркан
Бродит ночью таракан
Среди кухни, например.
Я же как Милицанер,
Как, примерно, постовой,
Говорю ему — Постой!
Он, отстреливаясь — прочь.
Я-за ним. И так всю ночь.
